В 1944 г. Красная Армия провела ряд наступательных операций, в результате которых государственная граница СССР была восстановлена на всем протяжении от Баренцева до Черного моря. Гитлеровцы были изгнаны из Румынии и Болгарии, из большинства районов Польши и Венгрии. Красная Армия вступила на территорию Чехословакии и Югославии.

В числе этих операций был и разгром немецко-фашистских войск на территории Беларуси, вошедший в историю под кодовым названием «Багратион». Это одна из крупнейших наступательных операций Красной Армии против группы армий «Центр» в годы Великой Отечественной войны.

В проведении операции «Багратион» участвовали армии четырех фронтов: 1-го Белорусского (командующий К. К. Рокоссовский), 2-го Белорусского (командующий Г. Ф. Захаров), 3-го Белорусского (командующий И. Д. Черняховский), 1-го Прибалтийского (командующий И. X. Баграмян), силы Днепровской военной флотилии. Длина фронта боевых действий достигала 1100 км, глубина движения войск — 560—600 км. Общее количество войск к началу операции составляло 2,4 млн человек.

Операция «Багратион» началась утром 23 июня 1944 г. После артиллерийской и авиационной подготовки на Витебском, Оршанском и Могилевском направлениях перешли в наступление войска 1-го Прибалтийского, 3-го и 2-го Белорусских фронтов. На второй день на вражеские позиции обрушили удар войска 1-го Белорусского фронта на Бобруйском направлении. Действия фронтов координировали представители Ставки Верховного Главнокомандования маршалы Советского Союза Г. К. Жуков и А. М. Василевский.

Сильные удары по коммуникациям и линиям связи оккупантов нанесли белорусские партизаны. В ночь на 20 июня 1944 г. начался третий этап «рельсовой войны». За эту ночь партизаны взорвали более 40 тыс. рельсов.

К концу июня 1944 г. советские войска окружили и уничтожили витебскую и бобруйскую группировки врага. В районе Орши была ликвидирована группировка, прикрывавшая Минское направление. Оборона врага на территории между Западной Двиной и Припятью была взломана. Первое боевое крещение около деревни Ленино Могилевской области приняла 1-я Польская дивизия имени Т. Костюшко. В боях за освобождение Беларуси принимали участие французские летчики авиационного полка «Нормандия — Неман».

1 июля 1944 г. был освобожден Борисов, а 3 июля 1944 г. — Минск. В районе Минска, Витебска и Бобруйска было окружено и уничтожено 30 гитлеровских дивизий.

Советские войска продолжали наступление на запад. 16 июля они освободили Гродно, а 28 июля 1944 г. — Брест. Оккупанты были полностью изгнаны с белорусской земли. В честь Красной Армии — освободительницы Беларуси от немецко-фашистских захватчиков на 21-м километре Московского шоссе насыпан Курган Славы. Четыре штыка этого монумента символизируют четыре советских фронта, воины которых участвовали в освобождении республики.

Ариель - ремонт ванной комнаты и туалета, современная компания и отличные цены.

« Лунный пейзаж» воронок от снарядов разнообразных калибров, опутанные колючей проволокой поля, глубокие и разветвленные окопы — именно так выглядела линия фронта на западном направлении весной 1944-го.

«Железо» великой битвы Тяжелый бомбардировщик He-177 (Германия)

Картина больше напоминала Сомму или Верден 1916 года, о смене эпох свидетельствовали только обугленные остовы танков. Было бы большим заблуждением считать, что позиционные сражения навсегда остались в прошлом, на полях Первой мировой войны. Вторая мировая была просто разнообразнее, сочетая позиционные мясорубки и стремительные маневренные сражения.

В то время как на Украине советские войска зимой 1943−1944 годов успешно наступали, линия фронта на подступах к Бобруйску, Могилеву, Орше и Витебску оставалась почти неподвижной. Образовался гигантский «Белорусский балкон». Предпринимавшиеся Западным фронтом наступательные операции раз за разом терпели неудачу. Несколько лучше обстояли дела у 1-го Прибалтийского и 1-го Белорусского фронтов, но и они добивались лишь ограниченных успехов, директивы Ставки оставались невыполненными.

Группа армий «Центр» была самым крепким орешком — целых три года она сдерживала наступательные порывы Красной армии. Когда на юге, в степной зоне война уже катилась к границам СССР, в лесах и болотах на западном направлении шли жестокие позиционные бои.

Неприступный вал огня

Произошло это из-за того, что осенью 1943 года немцам удалось стабилизировать фронт, закрепиться на выгодных позициях и подтянуть артиллерию, вплоть до самой тяжелой — трофейных 280-мм французских мортир. Короткое плечо подвоза в Белоруссию из Германии, наращивание производства снарядов в рамках объявленной тотальной войны позволили войскам ГА «Центр» буквально топить советские наступления в шквале артиллерийского огня, с расходом до 3000 т боеприпасов в сутки. Для сравнения: при штурме Сталинграда расходовалось в пике менее 1000 т в сутки. Тысячи снарядов тяжелых орудий несли большие потери наступающим советским частям.

Кроме того, в лесисто-болотистой местности Белоруссии немцам удавалось реализовать техническое преимущество танков «Тигр», простреливавших с дальних дистанций дефиле и дороги, выбивая советские Т-34−76. На «Тигры», по немецким данным, приходилась почти половина подбитых советских танков в начале 1944 года. Ситуация казалась безвыходной, командование меняло направление ударов, попытки прорыва предпринимались разными армиями, но результат был неизменно неудовлетворительным.

Целью операции «Багратион» было уничтожение так называемого «белорусского балкона» нависавшего над правым флангом наступающих на Украине советских войск. Всего за два месяца группа армий «Центр» была разгромлена. С советской стороны в операции участвовали войска 1-го Прибалтийского фронта (комнадующий — генерал армии И.Х.Баграмян), 3-й Белорусский фронт (генерал-полковник И.Д.Черняховский), 2-й Белорусский фронт (генерал-полковник Г. Ф. Захаров), 1-й Белорусский фронт (генерал армии К.К. Рокоссовский). С немецкой стороны — 3-я танковая армия (генерал-полковник Г. Х. Рейнгардт), 4-ая армия (генерал пехоты К. фон Типпельскирх), 9-ая армия (генерал пехоты Х. Йордан), 2-ая армия (генерал-полковник В. Вайс).

Череда неудач на западном направлении привела к расследованию комиссии ГКО (Госкомитета обороны) апреля 1944 года, по итогам работы которой были отстранены командующий Западным фронтом В.Д. Соколовский, командующий 33-й армией (которую часто ставили на направление главного удара) В.Н. Гордов и некоторые другие лица из штаба фронта. В качестве представителей Ставки в Белоруссию были направлены Г. К. Жуков и А.М. Василевский, в зимнюю кампанию 1943−1944 годов находившиеся в южном секторе советско-германского фронта. Первому поручалось координировать действия 1-го и 2-го Белорусских фронтов, а второму — 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского. В общих чертах, до уровня директив Ставки планы наступлений были проработаны к концу мая 1944 года. Операция получила кодовое наименование «Багратион».

Ошибка вермахта

Жуков и Василевский частично облегчили себе задачу штурма «белорусского балкона» своими же успехами против групп армий «Юг» и «А». С одной стороны, после успешного освобождения Крыма в мае 1944 года высвободились несколько армий — их погрузили в эшелоны и отправили на западное направление. С другой стороны, к началу лета на юг оказалось оттянуто подавляющее большинство немецких танковых дивизий — ценнейшего резерва в обороне. В ГА «Центр» осталась всего одна 20-я танковая дивизия под Бобруйском. Также группе армий оставили единственный батальон «Тигров» (зимой их было два). Для характеристики ГА «Центр» в отношении оснащения танковых войск достаточно привести один факт: в составе самого многочисленного германского объединения на Восточном фронте не было ни одного танка «Пантера», хотя Pz. V выпускались уже больше года! Основу парка бронетехники ГА «Центр» составляли примерно 400 штурмовых орудий.

На фото командующий 1-м прибалтийским фронтом генерал армии И. Х. Баграмян и начальник штаба фронта генерал-лейтенант В.В. Курасов. 1-й Прибалтийский фронт принял участие в трех операциях «Багратиона» — Витебско-Оршанской, Полоцкой и Шяуляйской. Его войска прошли от восточных районов Белоруссии до побережья Рижского залива, от которого, правда, пришлось отступить под натиском немецкого морского десанта.

Для латания фронта групп армий «Северная Украина» и «Южная Украина» также изъяли примерно 20% артиллерии РГК и 30% бригад штурмовых орудий. К началу лета 1944 года германское верховное командование считало наиболее вероятным советское наступление в полосе ГА «Северная Украина», в развитие зимних и весенних успехов. Предполагалось, что будет нанесен мощный удар через Польшу к Балтийскому морю, отрезающий ГА «Центр» и ГА «Север» от Германии. Поэтому в ГА «Северная Украина» были собраны крупные силы танковых войск, а возглавлял ее «гений обороны» и любимец фюрера Вальтер Модель. Мнение о том, что главный удар последует не в полосе ГА «Центр», разделяли и командующие армиями в Белоруссии. В том, что на центральном участке фронта будут сковывающие наступления с ограниченными целями, их убеждали их собственные успехи в обороне в зимней кампании. Они были убеждены: после череды неудач Красная армия сменит направление удара. Если же будут предприняты наступления с ограниченными целями, то они будут так же успешно отражены, как зимой 1943−1944 годов.

Ставка на крылья

Напротив, советское командование решило сосредоточить усилия на освобождении Белоруссии. Ошибка в оценке планов Красной армии в немалой степени предопределила крушение немецкого фронта летом 1944 года. Однако задача советских войск на западном направлении оставалась непростой. Новое наступление Красной армии все равно могло утонуть в шквале артиллерийского огня, как и зимние операции. Для борьбы с артиллерией противника, помимо усиления традиционной контрбатарейной борьбы, было решено задействовать авиацию. Обстановка для широкомасштабного использования авиации летом 1944 года в Белоруссии складывалась как нельзя более благоприятная.

В начале 1944 года немецкие «Тигры» представляли серьезную проблему для Красной армии: жертвами их дальнобойных орудий становились советские Т-34−76. Однако, к моменту начала операции «Багратион» большая часть «Тигров» была передислоцирована на юг.

В тот период в интересах ГА «Центр» действовал 6-й воздушный флот под командованием генерал-полковника люфтваффе Роберта фон Грайма. Состав его к началу лета 1944 года был довольно своеобразным. Всего в Белоруссии находилось 15% боеготовых самолетов люфтваффе всех типов на всех театрах военных действий. При этом по состоянию на 31 мая 1944 года из 1051 боеготового одномоторного истребителя в люфтваффе в целом в 6-м воздушном флоте находилось всего 66 машин, или 6%. Это были штаб и две группы 51-й истребительной эскадры. В воздушном флоте «Рейх» их было 444, а в соседнем 4-м воздушном флоте на Украине — 138. Всего же в составе 6-го воздушного флота на этот момент было 688 боеготовых самолетов: 66 одномоторных истребителей, 19 ночных истребителей, 312 бомбардировщиков, 106 штурмовиков, 48 ночных бомбардировщиков, 26 дальних разведчиков, 67 ближних разведчиков и 44 транспортных самолета.

Незадолго до начала советского наступления количество истребителей в Белоруссии уменьшилось и в итоге к 22 июня 1944 года в 6-м воздушном флоте осталось всего 32 истребителя Bf.109G-6, базировавшихся в Орше. Для почти 1000-километрового фронта ГА «Центр» это количество трудно назвать иначе как смехотворным. Ненормальность ситуации можно проиллюстрировать еще одним фактом: «мессершмитов» в качестве фоторазведчиков (модификаций Bf.109G-6 и Bf.109G-8) в подчинении 6-го воздушного флота было сравнимое количество — 24 боеготовых машины на 31 мая 1944 года. Это, с одной стороны, показывает внимание немцев к воздушной разведке, а с другой — демонстрирует катастрофическое снижение численности парка немецких истребителей в Белоруссии. К слову, именно фоторазведчики ГА «Центр» вскрыли сосредоточение советской артиллерии на направлении главных ударов четырех фронтов, и они не были для немцев секретом к 22 июня 1944 года.

На начальном этапе операции «Багратион» подавлением немецких артиллерийских позиций занималась советская бомбардировочная авиация. Затем к подавлению обороны противника приступила артиллерия. Впоследствии немцы отмечали возросшее качество управления артиллерийским огнем со стороны наших войск.

Вместе с тем 6-й воздушный флот мог похвастаться весьма внушительным числом бомбардировщиков. Три сотни, преимущественно He-111, предназначались для ночных ударов по объектам в советском тылу. Если группировка истребителей в июне 1944 года была ослаблена, то бомбардировочный кулак 6-го воздушного флота, напротив, усилился. На аэродромах в Кенигсберге сели три группы He-177 из эскадры KG1. В них насчитывалось около сотни тяжелых самолетов — достаточно внушительная сила. Их первой задачей стал удар по железнодорожному узлу в Великих Луках. Командование люфтваффе с большим опозданием осознало перспективы ударов стратегической авиации по тылам Советского Союза. Однако этим амбициозным планам не суждено было воплотиться в жизнь, и вскоре He-177 использовались для ударов по совсем другим целям.

По другую сторону фронта также сосредотачивались тяжелые бомбардировщики. К весне и началу лета 1944 года авиация дальнего действия (АДД) ВВС Красной армии была серьезной силой, способной решать самостоятельные задачи. В ее состав входили 66 авиаполков, объединенных в 22 авиадивизии и 9 корпусов (в том числе один корпус на Дальнем Востоке). Самолетный парк АДД достиг внушительной цифры в 1000 дальних бомбардировщиков. В мае 1944-го эта впечатляющая воздушная армия была нацелена на группу армий «Центр». Восемь корпусов АДД перебазировали в районы Чернигова и Киева, что позволяло наносить удары по нависающему над Украиной «Белорусскому балкону». Авиапарк дальней авиации на тот момент составляли преимущественно двухмоторные самолеты: Ил-4, ленд-лизовские Б-25 и переделанные в бомбардировщики транспортные самолеты Ли-2. Первые удары АДД на западном стратегическом направлении последовали в мае 1944 года, тогда была атакована транспортная сеть в тылу ГА «Центр».

17 июля 1944 года по Москве провели колонну из 57000 немецких военнопленных, после чего улицы были демонстративно выметены и вымыты. Вермахт потерпел тяжелейшее поражение, однако потери Красной армии также оказались весьма высокими — почти 178 500 убитыми.

Разведка боем

Поставленная командованием задача поражения немецкой обороны существенно отличалась от обычных для АДД атак железнодорожных узлов и других целей такого рода в глубоком тылу противника. Серьезной проблемой была угроза поражения своих собственных войск, изготовившихся к наступлению, при малейших навигационных ошибках, неизбежных ночью. Для того чтобы этого не случалось, была продумана сложная система светового обозначения переднего края. Были задействованы прожекторы, лучом указывавшие направление атаки, костры и даже… грузовики. Они выстраивались в ряд в ближнем тылу параллельно линии фронта и светили фарами в тыл. С воздуха ночью этот ряд фар был отлично виден. Дополнительно передний край обозначался артиллерийской стрельбой, вспышки выстрелов также хорошо наблюдались с высоты. Экипажи АДД получили четкое указание при малейших сомнениях в опознании переднего края уходить на запасную цель в глубине обороны противника.

Большая часть июня 1944 года прошла в подготовке к летним боям. Германское верховное командование считало, что новое советское наступление начнется 22 июня 1944 года, в годовщину начала войны. Однако в действительности 22 июня началась разведка боем на правом крыле советских войск в Белоруссии. Немцы привычно встретили ее шквалом артиллерийского огня, а советские артразведчики засекали стреляющие батареи.

280 мм французская мортира, использовавшаяся вермахтом.

В этот момент в планы командования фронтов неожиданно вмешалась небесная канцелярия: погода ухудшилась, и само использование авиации было поставлено под сомнение. Над аэро-дромами АДД на Украине, и над Белоруссией повисла низкая облачность. Начались ливневые дожди и грозы. Однако АДД располагала достаточным количеством опытных экипажей, способных летать в сложных метеоусловиях. Поэтому при снижении количества задействованных самолетов отказа от выполнения задания не последовало.

В ночь с 22 на 23 июня 1944 года на позиции немцев на направлении главных ударов 2-го и 3-го Белорусских фронтов обрушились тяжелые авиабомбы калибром до 500−1000 кг. Относительно невысокая точность бомбометания с горизонтального полета компенсировалась могуществом бомб и массированностью удара на небольшом пространстве. Как сухо написали летчики в одном из донесений, «разрывы бомб располагались по всей площади цели».

Сокрушение обороны

С утра 23 июня после ночных налетов дальней авиации на немецкие позиции обрушилась советская артиллерия. Впоследствии начальник штаба немецкой 4-й армии обозначил причины «ошеломляющих успехов» Красной армии следующим образом:

Советский штурмовик Ил-2

«Активность вражеской артиллерии — в первую очередь количество израсходованных боеприпасов и продолжительность ураганного огня — была существенно выше, чем в предыдущих сражениях. Управление артиллерийским огнем у противника стало более маневренным, к тому же в большей степени, чем прежде, уделялось внимание подавлению немецкой артиллерии».

Вскоре свое веское слово сказали и советские ВВС. В составе четырех фронтов к началу «Багратиона» имелось около 5700 самолетов. Однако не всю эту массу можно было задействовать для атак против немецкой артиллерии и позиций пехоты. С утра 23 июня советская авиация почти не летала, но по мере улучшения метеоусловий активность возросла за счет действий наиболее опытных экипажей. Несмотря на сильный проливной дождь и плохую видимость, не превышающую 500 м, небольшие группы «Илов» искали батареи противника и осыпали их бомбами, в том числе противотанковыми ПТАБами, выступавшими в качестве осколочных повышенной эффективности. Оказавшаяся на направлении главного удара 2-го Белорусского фронта 337-я пехотная дивизия потеряла за два дня ¾ своей артиллерии. Аналогичная картина наблюдалась на всех направлениях главного удара. Эта настойчивость принесла ожидаемый успех. В отчете о действиях немецкой 9-й армии, написанном по горячим следам событий, отмечалось:

«Особенно примечательным было использование превосходящих сил авиации, которая действовала с неизвестным ранее размахом и часами подавляла нашу артиллерию… Тем самым главное оружие обороны в решающий момент оказалось выведено из строя».

Тяжелый бомбардировщик He-177 (Германия).

Советскому командованию удалось подобрать ключик к немецкому позиционному фронту. Массированное воздействие на артиллерию немцев заставило ее замолчать и открыло дорогу советской пехоте. Стрелковые соединения также существенно подтянули свою боевую подготовку в период весеннего затишья. В тылу были построены в натуральную величину участки немецких позиций, которые предстояло атаковать, с настоящими проволочными заграждениями и обозначенными минными полями. Солдаты без устали тренировались, доводя свои действия до автоматизма. Надо сказать, что зимой 1943−1944 годов такой практики тренировок на макетах не было. Хорошая подготовка позволила атакующим частям стремительно ворваться в траншеи врага и не дать немцам закрепиться на следующих позициях.

Крупнейшая катастрофа

Обвал позиционного фронта сразу на нескольких направлениях — под Витебском, Могилевом и Бобруйском — стал фатальным для армий ГА «Центр». Они состояли преимущественно из пехотных дивизий, им остро не хватало подвижных резервов. Единственный мобильный резерв был использован крайне бездарно, раздерган между двумя советскими ударами.

Это сделало коллапс всей группы армий неизбежным и стремительным. Сначала были окружены 3-я танковая армия под Витебском и 9-я армия под Бобруйском. Через две пробитые на месте этих «котлов» бреши советские танковые части устремились к Минску. Встреча двух фронтов под Минском 3 июля 1944 года образовала еще один «котел» для немецкой 4-й армии. К тому моменту отступающие немецкие дивизии уже почти утратили боеспособность под непрерывными ударами штурмовиков Ил-2 на лесных дорогах и у переправ. Сколь-нибудь существенного снабжения по воздуху немцам организовать не удалось, и это обусловило быстрый развал «котлов», оставшихся без боеприпасов и даже пищи. ГА «Центр» превратилась в неорганизованную толпу со стрелковым оружием с минимальным количеством боеприпасов. Позднее захваченных именно в Белоруссии пленных прогнали «маршем побежденных» по Москве 17 июля 1944 года. Потери ГА «Центр» в целом можно оценить в 400−500 тысяч человек (точный подсчет затруднителен ввиду утраты документов). |photo-9|

Для сдерживания наступления советских механизированных соединений немцы бросили в бой даже тяжелые бомбардировщики He-177. Фактически зеркально отразилась ситуация 1941 года, когда против танковых групп вылетали советские бомбардировщики ДБ-3, невзирая на потери. Уже в первых ударах по советским танкам KG1 потеряла десять самолетов. Огромные небронированные He-177 были крайне уязвимы для обстрела из зенитных автоматов и даже стрелкового оружия. В конце июля 1944 года остатки эскадры были выведены из боя.

Остановить советское наступление немцам удалось только на Висле и на подступах к Восточной Пруссии, в том числе за счет переброски танковых резервов из ГА «Северная Украина» и из резерва. Разгром ГА «Центр» стал крупнейшей катастрофой германской армии за всю ее историю. Он тем более впечатляет, что разбиты оказались армии, державшие прочный позиционный фронт в течение многих месяцев.

Статья «Операция «Багратион»: блицкриг на запад» опубликована в журнале «Популярная механика» (№5, Май 2014).

20 мая генеральный штаб завершил разработку плана Белорусской стратегической наступательной операции. В оперативные документы Ставки она вошла под кодовым названием «Багратион».

В первой половине 1944 года Советскими войсками были одержаны крупные победы под Ленинградом, на Правобережной Украине, в Крыму и на Карельском перешейке. Эти победы обеспечили к лету 1944 года бла­гоприятные условия для разгрома одной из наиболее крупных страте­гических группировок врага — группы армий «Центр» и освобождения Белорусской ССР. Так как, через Белоруссию проходил кратчайший путь к границам Германии, крупная наступательная операция была осуществлена именно здесь. Операция получила кодовое название «Багратион», проводили ее 1-й, 2-й и 3-й Белорусские (командующие К.К.Рокосовский, Г.Ф. Захаров, И.Д. Черняховский) и 1-й Прибалтийский (Командующий И.Х. Баграмян) фронты.

Летом 1944 года гитлеровское командование ждало главного удара Красной Армии на юге – на краковском и бухарестском направлениях. На юго-западном участке советско-германского фронта находилось большинство советских танковых армий. Это послужило одной из причин, по которой немцы ожидали продолжения наступления на юго-западном направлении.

Соотношение сил сторон к началу операции было в пользу советских войск: по людям – в 2, по танкам и САУ – в 4 и по самолетам в 3,8 раза. Решительное массирование сил и средств на участках прорыва позволяло достигнуть превосходства над противником в живой силе – в 3-4 р., по артиллерии – в 5-7 и по танкам в 5-5,5 раза. Советские войска занимали ох­ватывающее положение по отношению к войскам группы армий «Центр». Это способствовало нанесению фланговых ударов, окружению их и уничтожению по частям.

Замысел операции: предусматривал одновременный переход в нас­тупление войск четырех фронтов на витебском, оршанском, могилевском и Бобруйском направлениях, окружение и уничтожение фланговых группировок противника в районах Витебска и Бобруйска, развитие даров по сходящимся на Минск направлениям, окружение и уничтожение основной группировки противника восточнее Минска.

Сходство замысла операции «Багратион» с замыслом операцией «Уран» заключалось в том, что в обеих операциях предусматривался глубокий двусторонний оперативный охват, который приводил к окружению крупной стратегической группировки немецко-фашистских войск. Отличие замыслов состояло в том, что замыслом операции «Багратион» предусматривалось первоначальное окружение фланговых группировок противника. Это должно было привести к образованию больших оперативных брешей, которые противник в силу недостаточных резервов не мог быстро закрыть. Эти бреши должны были использоваться подвижными войсками для стремительного развития наступления в глубину и для окружения 4-й немецкой армии в районе восточнее Минска. В отличие от рассекающих фланговых ударов под Сталинградом, в Белоруссии осуществлялось дробление фронта.

В ходе начавшегося 23 июня 1944 г. наступления советских войск немецкая оборона была прорвана, противник начал поспешное отступление. Однако отойти организованно немцам удалось не везде. Под Витебском и Бобруйском 10 немецких дивизий попали в два «котла» и были уничтожены. 3 июля советские войска освободили Минск. В лесах восточнее Минска была окружена и уничтожена 100-тысячная группировка противника. Поражения под Бобруйском, Витебском и Минском были катастрофичны для немецкой армии. Генерал Гудериан писал: «В результате этого удара группа армий «Центр» была уничтожена. Мы понесли громадные потери – 25 дивизии. Все наличные силы были брошены на разваливающийся фронт». Немецкая оборона рухнула. Остановить наступление советских войск немцы были не в силах. 13 июля части 3-го Белорусского фронта освободили Вильнюс. Вскоре были заняты Брест и польский город Люблин. Операция «Багратион» завершилась 29 августа 1944 г. – советские войска освободили всю Белоруссию, часть Прибалтики, вступили на территорию Польши и Восточной Пруссии.

Цобехия Габриэль

Гонка к плацдармам

Наконец, совершенно отдельную историю составляет сражение, которое вел 1-й Белорусский фронт. Северное крыло фронта наступало на слабого противника без особых приключений.

В болотах Полесья свою специфику наступлению придавали действия речной флотилии. Благодаря невероятно разветвленной речной сети и обилию партизан в лесах русские сумели провести дерзкую операцию по освобождению Пинска: 11 июля катера с десантом, буквально прокравшись мимо немецких позиций, высадили на причалы стрелковый батальон, а затем доставили туда артиллерию. Городок пал в руки победителей как спелый плод.

Куда драматичнее шло сражение под Люблином и Брестом. Немецкий фронт пришел в смятение уже и на Украине. Конев все же начал то наступление, которого нацисты опасались весной, и теперь группа армий «Северная Украина» терпела крах. Резервы вермахта метались по пространству от Львова до Балтики, не успевая затыкать пробоины, поэтому немецкий корпус южнее Полесья, атакованный армиями Рокоссовского 18 июля, мог теперь лишь обреченно наблюдать, как стальной таран летит ему в лоб.

Брест летом 1944 года

Град снарядов опустошил немецкие траншеи в первые же сутки, дошло до того, что советской 2-й танковой армии пришлось догонять(!) ушедшую вперед пехоту. Поскольку припятские болота за несколько дней остались справа-сзади, два корпуса – танковый и конный – повернули под прямым углом и устремились на север, к Бресту. То есть, подвижный «молот» гнал неприятеля в районе Бреста на наступающую с востока пехотную «наковальню». 25 июля кусок 2-й немецкой армии наконец удалось вырвать из ее построения.

Поскольку сюда отошли слабые и ранее битые части, котел быстро схлопнулся. 28 июля Брест вместе с крепостью был взят в ходе короткого штурма. Прорыв быстро превратился в избиение бегущих. Германцы прорвались, оставив минимальное количество пленных, горы трупов и технику. В это время 2-я танковая армия наступала строго на запад, к Люблину.

Армии Богданова, уже нацелившейся на немецкие тылы в районе Бреста, пришел приказ с самого верха, из Ставки, разворачивавший ее на Люблин. Сам Богданов предпочел бы получить скальпы еще нескольких немецких дивизий, но на планы влияли уже не военные, а политические резоны. Сталину требовалось провозгласить просоветское польское правительство, и ему требовался крупный город.

Приказ из Ставки звучал недвусмысленно: «Не позже 26–27 июля с.г. овладеть городом Люблин, для чего в первую очередь использовать 2-ю танковую армию Богданова и 7 гв. кк Константинова. Этого настоятельно требуют политическая обстановка и интересы независимой демократической Польши».

Русские в Люблине

Тем не менее, у Богданова имелась еще одна задача: захватить плацдармы за Вислой. Крупная река могла стать серьезным препятствием, ее требовалось преодолеть как можно быстрее и при наименьшем сопротивлении неприятеля. Поэтому часть сил Второй танковой наступала на Демблин и Пулавы в обход Люблина. Вырвавшись на западный берег, Богданов мог позволить себе самые смелые варианты действий.

Танкисты проехали катком по шоссе, давя толпы тыловиков, уходящих из Люблина, и завязали бой за сам город. Нехватка мотопехоты не давала его эффективно зачистить, более того, командарм Богданов, наблюдавший за штурмом с переднего края, был ранен, и армию возглавил начштаба Радзиевский. В Люблине началось восстание Армии Крайовой, к нему подтянулись все части армии, не бившиеся за город с самого начала, и к 25 июля, то есть на третий день штурма, Люблин был взят вместе с группенфюрером СС, командовавшим обороной и еще двумя тысячами пленных.

Майданек. Обувь жертв лагеря

Попутно удалось освободить лагерь смерти Майданек. Шофер Михаил Городецкий рассказывал позднее: «У меня был приказ машину не оставлять. Сижу в машине, а тут подходит один лейтенант: «Ты что сидишь?! Там твои братья, а ты сидишь в машине! Иди их выручай!» Я взял автомат и пошел.

Лагерь был уже окружен со всех сторон, там оставались власовцы, они сдавались в плен. Я в этом лагере увидел страшные вещи! За проволочным заграждением было очень много детей. Потом там дальше, за проволокой, бараки стояли, у них были замурованы входные двери – туда людей загнали, и они не могли выйти. Дальше стояли бочки, в которых был пепел из людей, немцы забирали его себе на поля. В этих бочках и кости были, и куски черепов, и что хотите. А рядом столько детских колясок было, страшно сказать!

В крематории одна комната была, где лежали убитые, вторая комната, где вытаскивали зубы и челюсти, в третьей комнате раздевали, а в четвертой комнате палили. Туда, где палили людей, я не пошел – уже не мог этого вытерпеть. Может быть, и мои родные были там. Так тяжело было на душе… Я места себе не находил, не мог дальше ехать».

Осмотр печей в Майданеке

Однако форсировать Вислу сходу не получилось, мосты взлетели на воздух, и армия устремилась на север, по восточному берегу реки. Сложилась занятная ситуация: танкисты шли перпендикулярно пехоте, пересекая их линию наступления.

Прорыв в Люблин сразу же резко обострил положение в глазах эмигрантского польского правительства. В городе тут же объявился Польский комитет национального освобождения – просоветская организация, направляемая и поддерживаемая из Москвы. В отличие от эмигрантов, новое правительство находилось в Польше и контролировало ее значительную часть.

А в это время пехота захватывала плацдармы на Висле. Противник был слаб, местами просто отсутствовал. Плацдармов захватили сразу два – у Магнушева и Пулавы. Неудачу потерпела только 1-я армия Войска Польского.

РККА форсирует Вислу

Если советской стороне пришлось просто менять планы на ходу, то немцы находились перед лицом катастрофы и должны были пожарными темпами латать разгромленный фронт. Командующий группой армий «Центр» Вальтер Модель использовал для восстановления целостности своих оборонительных линий резервы, благо генштаб Рейха, осознав масштаб угрозы, принялся швырять дивизии на фронт как уголь в топку паровоза. В частности, Модель получил целый пакет танковых соединений из тыла и с других фронтов.

Эти резервы включали армейские танковые дивизии, дивизии СС «Викинг» и «Тотенкопф» («Мертвая голова»), а также «танко-парашютную» дивизию «Герман Геринг». Эти силы Модель намеревался использовать для сильного контрудара во фланг советским авангардам и восстановления положения.

Однако пока резервы выдвигались и сосредотачивались, Моделю требовалось любым способом заткнуть пустоту, зияющую в боевых порядках между Радомом и Варшавой. Пока эту пробоину затыкала 9-я полевая армия. Эту армию пришлось собирать заново после гибели ее основных сил в Бобруйском котле в конце июня, поэтому на конец июля она представляла собой жалкое зрелище.

«Пантера» танковой дивизии СС «Викинг» под Варшавой, август 1944 года

Свои подвижные резервы Модель развертывал на восточном берегу Вислы, и их сосредоточение надо было каким-то образом прикрыть. На эту роль были назначены 73-я пехотная дивизия и уже прибывшие части «Германа Геринга» – разведбат и часть артиллерии. Все они были сведены в «группу «Франек», названную так по фамилии командира, австрийского генерала Франека. Эти войска занимали оборону в районе Гарволина, южнее Варшавы на восточном берегу Вислы фронтом на юг. До прибытия свежих резервов им предстояло пережить мощный удар танковой армии.

Вечером 26 июля мотоциклетный авангард армии Радзиевского вышел к Гарволину и сходу начал сражение. Вслед за ним с неприятелем быстро сходились два танковых корпуса. Радзиевский имел 549 танков и САУ и, таким образом, мог нанести достаточно мощный удар. Сам Гарволин был атакован небольшими силами, всего одной мотострелковой бригадой, основные удары пришлись по флангам группы Франека. Позиции немцев западнее и восточнее Гарволина были разбиты, и, чтобы не попасть в окружение, немцы отошли на север. Тем временем, к Франеку тонким ручейком текли подкрепления, новые части «Геринга» и танки 19-й дивизии.

Пехота немцев постепенно снималась с доски: один из полков группы Франека был уже разгромлен, остальные понесли тяжелые потери. Немцы противодействовали прорыву русских в основном разрозненными боевыми группами, на лету собираемыми из подходящих частей танковых дивизий.

Особенно ухудшал положение немцев подход третьего из корпусов армии Радзиевского. Постоянными контратаками они пока могли сдерживать наступление русских, но бросание резервов в бой «с колес» приводило к высоким потерям. Несмотря на то, что по пехоте и артиллерии немцы постепенно приобретали численное преимущество, а их бронированный кулак постоянно наращивался, дезорганизация обороны и ведение сражения собираемыми на лету боевыми группами дорого им стоило. Фронт группы Франека рассыпался, сам он попал в плен, однако прибывающие резервы уже позволяли немцам надеяться переломить ход битвы.

Допрос генерала Франека

30 июля Радзиевский принял спорное и рискованное решение, одно из важнейших для хода и исхода битвы: 3-й танковый корпус, наступающий успешнее всех, был брошен в прорыв к Воломину и Радзимину, на запад. Корпус должен был глубоко обойти Варшаву с востока. Достоинство этого замысла состояло в глубоком охвате немецких позиций, однако 3-й танковый корпус должен был расходиться веером в неприятельском тылу, а ведь на его флангах продолжали накапливаться немецкие боевые группы. Тем более, избитую группу Франека подкрепили россыпью подразделений, включая пехотные батальоны, саперов, гаубицы, зенитные орудия и противотанковые самоходки. Радзиевский пропустил момент, когда резервы, подходящие к немцам, привели к качественному изменению ситуации.

К этому моменту немцы обладали уже значительным численным преимуществом. Группировка, накопленная Моделем, насчитывала более пятидесяти тысяч человек при шести сотнях танков в двух корпусах. К слову, для пяти танковых и пехотной дивизии, а также многочисленным частям усиления в районе Варшавы это все равно очень мало, и такая ситуация отражает, с одной стороны, потери, с другой – все еще неполное сосредоточение дивизий в районе баталии.

Вальтер Модель

Русские могли противопоставить им только 32 тысячи бойцов и несколько более четырехсот боевых машин. Советские танковые корпуса – кроме 3-го – уже увязли в немецкой обороне. Модель понимал, что у него появился шанс провести результативное контрнаступление.

Днем 30 июля одна из бригад 3-го танкового корпуса в глубине немецкой обороны была неожиданно атакована во фланг. К этому моменту корпус был уже отрезан от основных сил армии. Радзиевский не приказал ему отходить, рассчитывая на скорый подход стрелковых дивизий, однако теперь немцы контратаковали по всему фронту, и события развивались быстрее, чем ожидал советский командующий. Еще 30 числа он ставил наступательные задачи и планировал штурм Праги, восточного варшавского предместья, а 31 июля немецкие контрудары обрушились на советские войска со всех сторон.

В это время в Варшаве лидеры местного вооруженного подполья готовились реализовать план «Буря». Суть этого плана состояла в тонком выборе момента: требовалось начать восстание после коллапса немецкой обороны, но до прихода советских войск, и перехватить власть в польской столице. Из оккупированного города казалось, что сейчас – самое время.

Начало Варшавского восстания: поляки из Армии Крайовой хвастаются экспроприированной эсесовской повязкой. Лица еще уверенные, все уверены, что дела идут хорошо

В течение 20-х чисел из Варшавы бежали полиция и фольксдойчи. 31 июля Антоний «Монтер» Хрусцель, командующий польскими партизанами в Варшаве, лично поехал в Прагу, на восточный берег Вислы. Бои шли уже в пяти километрах от Варшавы, канонаду было отлично слышно, отдельные советские танки даже пробились в Прагу, правда, были отброшены или сожжены. В итоге Монтер решил, что пора выступать, и восстание в Варшаве началось 2 числа.

Между тем, уже 31 июля для русских и речи не было о прорыве в Прагу. 3-й танковый корпус изнемогал под ударами наступающих со всех сторон танковых батальонов вермахта и СС. На рассвете 1 августа армия получила приказ о переходе к обороне, но она уже и так фактически защищалась.

2 августа удары немцев со всех сторон заставили 3-й корпус сдать Радзимин. Отчаянные бои не остановились, корпус встал ежом и отбивался от наступающих по раскаленным солнцем равнинам немцев. 2 и 3 августа две бригады корпуса были полностью окружены. Командиры обеих бригад погибли. Немцы отчаянно стремились полностью уничтожить основные силы 3-го корпуса.

Эсесовский танк (дивизия «Мертвая Голова») во время боев в Восточной Польше

Однако разгром окруженных в котле не состоялся. Снаружи 8-й гвардейский танковый корпус прорубил к окруженным узкий коридор. В ночь на 4 августа последние крупные группы окруженцев вышли на позиции 8-го корпуса. Обе побитые бригады были выведены в тыл на восстановление, оставшиеся подчинены 8-му. Надо отдать должное командованию армии: была даже организована поисково-спасательная операция ради того, чтобы вытянуть оставшиеся группы прорывающихся из котла. Впрочем, спасение окруженных еще не означало остановки сражения.

Второй танковой армии серьезно помогли перемены на других участках фронта. 1 августа армия Чуйкова захватила южнее плацдарм у Магнушева, и Моделю пришлось перебросить туда часть сил от Варшавы. К месту сражения подошли стрелки советской 47-й армии и кавалерия 2-го гвардейского кавкорпуса.

Свежие крупные соединения переломили ситуацию. Подкреплений было недостаточно для разгрома немецких дивизий, но все последующие немецкие атаки разбились об оборону русских в районе Окунева. 8 августа безуспешное бодание прекратилось. Вскоре оба корпуса, избежавших окружения, были переброшены на другие участки для обороны от немецких контрударов, сдав позиции в районе Варшавы пехоте. На несколько недель на подступах к польской столице наступило затишье.

Сражение под Варшавой важно в нескольких отношениях. Во-первых, Моделю удалось не допустить нового развала линии фронта группы армий «Центр». Фельдмаршал задействовал все имеющиеся у него – весьма многочисленные – резервы и спас вермахт от новой катастрофы, положив некий предел феноменальным успехам русских в операции «Багратион». С другой стороны, эта битва продемонстрировала, что преимущество вермахта на тактическом уровне осталось в прошлом: ни численное превосходство, ни наличие многочисленных «Пантер» не помогли уничтожить окруженные бригады, и в целом для 50-тысячной группировки, наступающей на 30-тысячную советскую армию, такой ограниченный успех выглядит откровенно бледно.

Для русских такая малоприятная пощечина оказалась демонстрацией того, как вредно увлекаться безоглядным наступлением в условиях неизвестности сил противника и отрыва от основных сил фронта. Впрочем, 2-я танковая армия показала способность справиться с тяжелым кризисом и в целом проявила себя как крепкий орех, который неприятелю так и не удалось разгрызть.

Рокоссовский в польской форме

Наконец, битва под Варшавой стала фатальной для восстания Армии Крайовой в польской столице. План выступления целиком строился на том, что русские достаточно быстро выбьют немцев из окрестностей Варшавы, однако резкая остановка наступления армии Радзиевского буквально за несколько часов до начала восстания привела к тому, что поляки остались один на один с карательными соединениями СС и после долгой мучительной осады были разгромлены.

Впрочем, последнее для интересов русских в послевоенном мире оказалось к лучшему, так что вопрос, стоит ли из-за этого сильно расстраиваться – прим. ред.

В это время немцы пытались сбросить неприятеля с плацдармов за Вислой. Хотя плацдармы атаковались со всей энергией, в конечном счете бои выродились в лобовые атаки. Эти сражения дорого стоили советским войскам: 8-я гвардейская армия потеряла у Магнушева 35 тысяч человек, значительно больше, чем год спустя под Берлином.

Однако немецкие силы иссякли. Обе стороны были не в состоянии больше продолжать крупные сражения в центральном секторе советско-германского фронта. Операция «Багратион» закончилась.

По делам рук их воздай им

Сражение в Белоруссии обернулось полной катастрофой вермахта. В течение двух месяцев немцы лишились нескольких сот тысяч человек погибшими и пленными (цифры называются разные, но обычно от 300 до 500 тысяч солдат). Для РККА это грандиозное побоище также не стало легкой прогулкой: погибло около 180 тысяч красноармейцев. Однако результат оказался почти невероятным.

Все возможности вермахта свести войну к ничьей испарились. За два месяца была освобождена вся Белоруссия, часть Украины, восточная Польша, часть Прибалтики. Успех вызвал обвал немецкого фронта по принципу домино: после таких потерь вермахт не мог залатать дыры нигде, резервы Рейха показали дно: триумф «Багратиона» помог и войскам, прорывающимся через Украину, и наступающим в Прибалтике. Общее исчерпание резервов сказалось даже на фронте в Румынии и, пожалуй, на Западном фронте. Взаимное влияние Белорусской операции и высадки в Нормандии часто недооценивается, а между тем, операции на противоположных концах Европы дали сокрушительный кумулятивный эффект: нацисты нигде не могли сосредоточить силы и повсюду потерпели крах.

Немцы в Восточной Пруссии сооружают укрепления, которые все равно не помогут

Немцы потеряли массу опытных солдат и командиров. Многие дивизии, уничтоженные в Белоруссии, и старшие офицеры, погибшие или плененные там, воевали на Восточном фронте с самого начала. К примеру, 45 пехотная дивизия, уничтоженная в Бобруйском котле, штурмовала Брестскую крепость в июне 41-го. Георг Пфайффер, командир 6 корпуса, погибший под Витебском, также был ветераном, участвовавшим еще в сражении за Киев 1941 года.

Армии на центральном направлении ни в количественном, ни в качественном отношении никогда не сумели оправиться от удара лета 1944 года. В январе 45-го, когда началась Висло-Одерская операция, немцы в этом районе все еще были очень слабы.

Если говорить о причинах, приведших к такому успеху, то можно констатировать: важнейший этап боя – подготовка к нему. Серией мероприятий русские создали у противника совершенно превратное впечатление о своих планах. Нацистов обманули и нанесли сокрушительный удар на направлении, которое те считали второстепенным. В итоге, битва была выиграна еще до ее начала. Вопрос состоял только в том, как именно будет выглядеть катастрофа вермахта, но уже не в том, будет ли катастрофа как таковая. Тактическое мастерство русских выросло достаточно, чтобы успешно реализовать стратегическую задумку, а работающая на полных оборотах промышленность позволила буквально завалить противника массой техники и снарядов.

Шаги командора гремели все громче. Рейх, терпя поражение за поражением на западе и востоке, катился к печальному финалу.

70 лет назад в Белоруссии была проведена одна из крупнейших операций Красной Армии в Великой Отечественной войне - операция «Багратион». В ходе этой операции (23 июня – 29 августа 1944 года) вооруженные силы Германии потеряли убитыми и взятыми в плен 289 тысяч человек, ранеными 110 тысяч, советские войска отвоевали Белоруссию и значительную часть Литвы, вступили на территорию Польши.

Что планировали стороны

Разработка плана проведения Белорусской операции была начата советским Генштабом (под руководством маршала Василевского) в апреле 1944 года.

В ходе разработки выявились некоторые разногласия командования. Командующий 1-м Белорусским фронтом генерал Рокоссовский хотел наносить один главный удар на Рогачевском направлении силами 3-й армии генерала Горбатова, в которой планировалось сосредоточить около 16-ти стрелковых дивизий.

Ставка же Верховного главнокомандования считала, что необходимо нанести два удара. Предполагалось нанесение двух сходящихся ударов – от Витебска и от Бобруйска, оба в направлении Минска. Далее предполагалось занять всю территорию Белоруссии и Литвы, выйти на побережье Балтийского моря (Клайпеда), к границе Восточной Пруссии (Сувалки) и на территорию Польши (Люблин).

В результате возобладала точка зрения Ставки. План был утвержден Ставкой ВГК 30 мая 1944 года. Начало проведения операции «Багратион» было намечено на 19-20 июня (14 июня из-за задержек в перевозках войск, техники и боеприпасов начало операции было перенесено на 23 июня).

Немцы ожидали генеральное наступление Красной Армии на юге на территории Украины. Оттуда наши войска, действительно, могли нанести мощный удар как в тыл группы армий «Центр», так и по стратегически важным для немцев нефтяным полям Плоешти.

Поэтому немецкое командование сконцентрировало свои главные силы на юге, предполагая в Белоруссии лишь локальные операции характера. Советский Генштаб всемерно укреплял немцев в этом мнении. Противнику демонстрировали, что большая часть советских танковых армий «остается» на Украине. На центральном же участке фронта в светлое время суток велись интенсивные инженерно-саперные работы по созданию ложных оборонительных рубежей. Немцы поверили этим приготовлениям и стали наращивали численность своих войск на Украине.

Рельсовая война

В канун и в ходе операции «Багратион» поистине неоценимую помощь наступавшей Красной Армии оказали белорусские партизаны. В ночь с 19-е на 20-е июня они начали рельсовую войну в тылу вражеских войск.

Партизаны захватывали переправы на реках, перерезали пути отхода противника, подрывали рельсы, мосты, устраивали крушения поездов, совершали внезапные налеты на вражеские гарнизоны, уничтожали средства связи противника.

В результате действий партизан были полностью выведены из строя наиболее важные железнодорожные пути, частично парализованы перевозки врага по всем дорогам.

Затем, когда в ходе успешного наступления Красной Армии немецкие колонны стали отступать на запад, они могли передвигаться только по крупным магистралям. На более мелких дорогах гитлеровцы неизбежно становились жертвами атак партизан.

Начало операции

22 июня 1944 года, в день третьей годовщины начала Великой Отечественной войны, на участках 1-го и 2-го Белорусского фронтов была проведена разведка боем.

А следующий день стал днем реванша Красной Армии за лето 1941 года. 23 июня после артиллерийской и авиационной подготовки войска 1-го Прибалтийского и 3-го Белорусского фронтов перешли в наступление. Их действия координировал Маршал Советского Союза Василевский. Нашим войскам противостояла 3-я танковая армия генерала Рейнгардта, оборонявшаяся на северном участке фронта.

24 июня начали наступление войска 1-го и 2-го Белорусского фронтов. Их действия координировал Маршал Советского Союза Жуков. Их противниками были 9-я армия генерала Йордана, занимавшая позиции на юге, в районе Бобруйска, а также 4-я армия генерала Типпельскирха (в районе Орши и Могилева). Немецкая оборона вскоре была взломана - и советские танковые войска, блокировав укрепрайоны, вышли на оперативные простор.

Разгром немецких войск под Витебском, Бобруйском, Могилевом

В ходе операции «Багратион» нашим войскам удалось взять в «котлы» и разгромить несколько окруженных немецких группировок. Так, 25 июня был взят в кольцо и вскоре разгромлен Витебский укрепрайон. Находившиеся там немецкие войска попытались отойти на запад, но неудачно. Около 8000 немецких солдат смогли вырваться из кольца, но вновь были окружены - и капитулировали. Всего под Витебском погибли около 20 тысяч немецких солдат и офицеров, а порядка 10 тысяч попали в плен.

Ставка наметила окружение Бобруйска на восьмой день операции, но в реальности это произошло на четвертый. Успешные действия войск 1-го Белорусского фронта привели к окружению в районе города Бобруйска шести немецких дивизий. Прорваться и выйти из кольца смогли только несколько подразделений.

Войска 2-го Белорусского фронта уже к исходу 29 июня продвинулись на глубину 90 км, форсировав Днепр, и освободили город Могилев. 4-я немецкая армия стала отступать на запад, к Минску - но далеко уйти не смогла.

Воздушное пространство было за советской авиацией и действия летчиков наносили серьезный урон противнику.

Красная Армия активно использовала тактику концентрированных ударов танковыми соединениями и последующими выходами в тылы немецких войск. Рейды танковых гвардейских корпусов разрушали тыловые коммуникации противника, дезорганизовывали систему обороны, перекрывали пути отступления и завершали его окружение.

Замена командующего

На момент начала операции «Багратион» командующим немецкой группы армий «Центр» был фельдмаршал Буш. Во время зимнего наступления Красной Армии его войскам удалось удержать Оршу и Витебск.

Однако Буш не смог противостоять советским войскам во время летнего наступления.

Уже 28 июня Буш был заменен на своем посту фельдмаршалом Моделем, считавшемся в Третьем рейхе мастером обороны. Новый командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Модель проявил оперативную гибкость. Он не стал занимать оборону прибывающими резервами, а, собрав их в кулак, нанес силами шести дивизий контрудар, пытаясь остановить советское наступление на линии Барановичи-Молодечно.

Модель до некоторой степени стабилизировал ситуацию в Белоруссии, предотвратив, в частности, взятие Красной Армией Варшавы, устойчивый выход к Балтийскому морю и прорыв в Восточную Пруссию на плечах отступающей германской армии.

Однако даже он был бессилен спасти группу армий «Центр», которая была расчленена в Бобруйском, Витебском и Минском «котлах» и методично уничтожалась с земли и воздуха, и не смог остановить советские войска в Западной Белоруссии.

Освобождение Минска

1 июля советские передовые подразделения прорвались в район пересечения Минского и Бобруйского шоссе. Им предстояло преградить путь немецким частям, отступавшим со стороны Минска, задержать их до подхода главных сил, а затем уничтожить.

Особую роль в достижении высоких темпов наступления сыграли танковые войска. Так, совершая рейд по лесам и болотам в тылу противника, 4-я гвардейская танковая бригада, входившая во 2-й гвардейский танковый корпус, опередила главные силы отступающих немцев более чем на 100 километров.

Ночью 2 июля бригада по шоссе устремилась к Минску, с ходу развернулась в боевой порядок и ворвалась на городские окраины с северо-востока. 2-й гвардейский танковый корпус и 4-я гвардейская танковая бригада были награждены орденом Красного Знамени.

Вскоре после танкистов 2-го гвардейского танкового корпуса на северную окраину Минска вышли передовые части 5-й гвардейской танковой армии. Тесня противника, танковые части, поддержанные подоспевшими войсками 3-го Белорусского фронта, начали отбивать у врага квартал за кварталом. В середине дня с юго-востока в город вступил 1-й гвардейский танковый корпус, а вслед за ним — 3-я армия 1-го Белорусского фронта.

Поздно вечером столица Белоруссии была освобождена от оккупантов. В тот же день в 22 часа Москва салютовала воинам-победителям 24 залпами из 324 орудий. 52 соединения и части Красной Армии получили наименование «Минских».

Второй этап операции

3 июля войска 3-го и 1-го Белорусских фронтов завершили окружение стотысячной группировки 4-й и 9-й немецких армий восточнее Минска, в треугольнике Борисов-Минск-Червень. Это был самый большой белорусский «котел» - его ликвидация продлилась до 11 июля.

С выходом Красной Армии на рубеж Полоцк-озеро Нарочь-Молодечно-Несвиж в стратегическом фронте германских войск образовалась огромная брешь протяженностью в 400 километров. Перед советскими войсками появилась возможность начать преследование разбитых войск противника.

5 июля начался второй этап освобождения Белоруссии. Фронты, тесно взаимодействуя между собой, успешно осуществили на этом этапе пять наступательных операций: Шяуляйскую, Вильнюсскую, Каунасскую, Белостокскую и Брестско-Люблинскую.

Красная Армия поочередно разгромила остатки отходивших соединений группы армий «Центр» и нанесла крупный урон войскам, переброшенным сюда из Германии, Норвегии, Италии и других районов.

Итоги и потери

В ходе операции «Багратион» войска наступавших фронтов разгромили одну из наиболее сильных вражеских группировок – группу армий «Центр»: ее 17 дивизий и 3 бригады были уничтожены, а 50 дивизий потеряли более половины своего состава.

Вооруженные силы Германии понесли большие потери в живой силе – безвозвратно (убитыми и пленными) 289 тысяч человек, ранеными 110 тысяч.

Потери Красной Армии – безвозвратно 178,5 тысячи человек, ранеными 587 тысяч.

Советские войска продвинулись на 300 – 500 километров. Были освобождены Белорусская ССР, часть Литовской ССР и Латвийской ССР. Красная Армия вступила на территорию Польши и выдвинулась к границам Восточной Пруссии. В ходе наступления форсированы крупные водные преграды Березина, Неман, Висла, захвачены важные плацдармы на их западных берегах. Были обеспечены условия для нанесения ударов в глубь Восточной Пруссии и в центральные районы Польши.

Это была победа стратегического значения.